Отношение русских к работе

Отношение россиян к труду

«Что потопаешь, то и полопаешь» «Заставь дурака Богу молиться, он и лоб расшибет»

Говорится с осуждением о неумном человеке, который чрезмерным усердием повредил делу

Своеобразное отношение русских ко времени влияет и на их отношение к труду. Сталкиваясь с русскими, зарубежные парт­неры часто раздражаются и от их необязательности, но гораздо больше — от их неточности в следовании инструкции, прибли­зительности исполнения, когда работа выполнена кое-как, спу­стя рукава, со скрытыми изъянами, которые не видны сразу, а обнаруживаются, как правило, впоследствии.

Часто подобные «особенности русского менталитета» зару­бежные партнеры воспринимают как «лень», незаинтересован­ность в результатах сотрудничества, как отсутствие истинного профессионализма. И что самое поразительное, как отмечают иностранцы, эти качества русских нельзя искоренить. Скорее, сами европейские партнеры изменят свое отношение к жизни и работе под влиянием русских партнеров, как ни смешно это звучит.

Все же расхожие домыслы о «природной лени» русских не­справедливы, поскольку известно, что сами русские относятся к ленивым с презрением: «Кто ленится, тот не ценится», «Ле­нивые руки не родня умной голова». И вообще, «Ленивого хорошо за смертью посылать— не скоро придет».

Конечно, русские быстро обучаются и осваивают новые про­фессии, быстро продвигаются в информатике и новейших тех­нологиях, овладевают европейским сервисом и менеджментом. Но психология работы у них остается неизменной. И не по при­чине их упрямства, а в результате того, что она связана с их традиционными этнокультурными особенностями, которые сфор­мировались несколько веков тому назад. Только под влиянием кардинальной ломки последних лет стереотипы делового пове­дения и традиционные установки русских начинают меняться.

Разумнее тратить усилия не столько на борьбу с этими осо­бенностями русских (и не впадать от них в панику), сколько постараться изучить их, понять и, в конце концов, по возмож­ности, использовать себе во благо.

Представим себе такую ситуацию. Конец рабочего дня. Зву­чит сигнал о конце работы. В этой ситуации как будет действо­вать, например, немец? Он спокойно ровно в эту минуту вык­лючит свой компьютер или отложит в сторону занесенный для удара молоток. Все! Завтра — новый рабочий день, новые зада­чи, вот тогда и продолжим работу. Стереотип поведения русско­го будет совершенно иной. Если ему не интересно, то и в тече­ние рабочего дня он будет делать на работе все что угодно, только не трудиться, дожидаясь сигнала о конце рабочего дня: устраи­вать перекуры, пить чай, болтать с коллегами, а то и вовсе «сли­няет» раньше положенного. Если же работа ему нравится и инте­ресна, то он, скорее всего, просто не услышит этого сигнала. Забыв о времени, о семье, личных делах и планах на вечер, он будет работать хоть до утра. Причем финансовое удовлетворение для него — не самое важное.

Русские — энтузиасты, они способны «гореть» на работе. Если работа доставляет удовольствие, то они готовы работать и без денег, брать часть работы с собой домой на выходные или праз­дничные дни, получать маленькую зарплату и не менять место работы. По мнению аналитиков 106 , для русских напряженность работы и величина зарплаты мало связаны между собой, а чаще даже независимы при выборе места работы. При опросе общественного мнения выяснилось, что половина работников, ко­нечно, согласна трудиться за высокую зарплату, что естествен­но. При этом неважно, будет ли работа очень напряженная или нет.

Но зато для второй половины опрошенных самыми важными являются такие условия работы, как «атмосфера доброжелатель­ности в трудовом коллективе», «возможность личного роста» (профессиональное обучение, повышение квалификации и т.п.), «сохранение здоровья», «нерегламентированность работы и рабо­чего дня» и др. В основе всех этих предпочтений того или иного труда лежит личная мотивация, а не стремление к высокому ма­териальному доходу или соображения быстрой карьеры.

Если же работа неинтересна (монотонная, нетворческая, не­перспективная), если в трудовом коллективе конфликтные от­ношения, то даже приличная зарплата не удержит русского на рабочем месте.

Начиная работать в России, нужно четко себе представлять не только круг экономических проблем, но и проблемы нацио­нальные, связанные с русской психологией и стереотипами по­ведения. Человеку, не знающему русской психологии, культуры и языка, работать с русскими партнерами не просто очень сложно, но даже нереально.

По мнению россиян, для русских труд — это стабильность, для американцев — карьера, для китайцев — традиция

Следующие по значимости ассоциации — богатство (28%), долг (20%), развитие и успех (по 19%). Реже всего труд мы характеризуем такими понятиями, как счастье (4%), радость (3%) и гармония (3%). Впрочем, порядком (9%), свободой (9%) и достоинством (8%) мы тоже не часто описывали эту важную составляющую часть нашей жизни.

Личное отношение к труду у россиян несколько отличается от характеристик, данных русской нации в целом. Основная ассоциация — стабильность — лидирует: ее выбрали 49% опрошенных, характеризуя свое личное отношение к труду, и 47% респондентов, характеризовавших отношение к труду русских людей. А вот о труде как способе развития респонденты гораздо чаще рассуждали применительно к себе лично, чем к нации в целом (48 и 19% соответственно). Обратная ситуация с такой составляющей труда, как карьера: труд как способ вырасти по службе рассматривают 28% россиян, для русских в целом карьерная составляющая труда на втором месте (39%).

Ассоциациями «порядок», «успех», «уважение», «радость», «гармония» респонденты чаще обозначают свое личное отношение к труду; составляющие «обязанность», «богатство», «общение», «долг», «традиция», напротив, чаще применяют для характеристики отношения к труду русской нации.

Кроме того, мы задали россиянам аналогичные вопросы о том, что, по их мнению, характеризует отношение к труду представителей еще 11 национальностей — американцев, японцев, немцев, турок, узбеков, итальянцев, испанцев, бразильцев, англичан, французов и китайцев, и выяснили, что по общей совокупности понятий чаще всего наше отношение к труду сопоставимо с нашими представлениями об отношении к труду американцев, англичан и немцев. Например, в отношении богатства, успеха и карьеры как главных составляющих понятия «труд» мы ставим себя на 2 место после американцев (они на первом). По стабильности 1 место у нас, следом — немцы и американцы, по гармонии и традиции мы ставим последними американцев, оставляя себе предпоследнее место. И только в категории «справедливость» расходимся кардинально, ставя на 1 место себя и на последнее — американцев.

В категории «общение» мы на 2 месте после итальянцев, в категории «обязанность» — вторые после китайцев. Традиция, долг и уважение, по нашему мнению, главные составляющие отношения к труду японцев и китайцев, порядок и развитие — японцев и немцев, достоинство — японцев и англичан, счастье и радость — бразильцев и итальянцев, свобода — американцев и французов.

Место проведения опросов: Россия, все округа
Время проведения: 11-13 августа 2015 года
Исследуемая совокупность: экономически активное население России в возрасте старше 18 лет
Размер выборки: 2 опроса по 1600 респондентов в каждом

Вопрос:

Место проведения опросов: Россия, все округа
Время проведения: 11-13 августа 2015 года
Исследуемая совокупность: экономически активное население России в возрасте старше 18 лет
Размер выборки: 12 опросов по 1600 респондентов в каждом

Вопрос:
«По вашему мнению, какие три понятия из перечисленных, прежде всего, характеризуют отношение к труду. »

Ответы респондентов распределились следующим образом:

Отношение русских к работе: чем мы отличаемся от западных стран

В России никогда не будет столь же высокой производительности труда, как на Западе или в Японии. И это очень хорошо.

Жёсткость в России не в моде

В России решили узнать, что думают жители страны корпоративной культуре, в каких условиях им комфортнее всего работать.

Проведённое исследование показало, что наши люди стремятся туда, где теплее и добрее: 83% предпочли «мягкий» тип корпоративной культуры и лишь 5% — «жёсткий». Но что значат в этом контексте жёсткость и мягкость? Авторы опроса дают определения:

• «жёсткие» ценности: власть, успех, соперничество, агрессивность, достижение цели любыми, в т. ч. и не всегда корректными средствами;
• «мягкие» ценности: доброта, взаимопомощь, доверие, преданность, поддержка, исключительная честность по отношению к сотрудникам, клиентам и конкурентам.

В опросе приняли участие 5000 респондентов, и хотя это не так «научно», как традиционные 1600 опрошенных ВЦИОМ, срез выглядит достаточно представительно.

Чем выше у человека доход, тем более он настроен на жёсткость, но это всё равно исчезающе малые величины (3% у «бедных», 7% у «богатых»). Мужчины существенно «жёстче» женщин — 8% против 2% за «жёсткость». За жёсткость чаще выступают, во-первых, директора, которые сами её и устанавливают (12% + 11% затрудняющихся ответить), а также менеджеры по продажам, лучше других знающие цену расхлябанности (10% + 9%).

Больше всех любят мягкость представители странной профессии «экономист», лишь 1% из них готов работать в жёстких условиях (и это исключительно мужчины).

Возраст опрошенных практически не сказывается на их предпочтениях.

В то же время желаемое и действительное — разные вещи. 64% опрошенных рассказали, что работают в компании с «мягкими» ценностями, 16% — с «жёсткими», остальные не могут определиться — видимо, не имеют работы. Но и эти, чуть менее выпуклые цифры показывают, что работа в России — это очень мягкое место.

Это действительно правда

Для большей объективности стоит упомянуть два других исследования на схожие темы. Например, опрос ФОМ, прошедший полтора года назад. Отношения в коллективе нравились 90% опрошенных (!), и только 7% ими недовольны. 66% также считают нормальным свой уровень загрузки, тогда как 27% полагают, что работают слишком много (4% — слишком мало). Наконец, отношение руководства к персоналу кажется нормальным 77% опрошенных, и лишь 18% недовольны им. Ещё интересная статистика из того же опроса: 69% считают главным делом в своей жизни работу, 18% — отдых и хобби, 13% не могут определиться.

Интересен ещё опрос 2012 года (MASMI Russia): 70% подчинённых поддерживают дружеские отношения со своим начальством, причём более трети из этой доли были у начальника в гостях. Гендиректор агентства Александр Новиков тогда, впрочем, скептически отнёсся к этой идиллии: «Сотрудники российских фирм скорее переоценивают эмоциональный статус своих отношений с руководством». Но, впрочем, признал, что в большинстве трудовых коллективов отношения действительно хорошие.

Совпадает ли всё это с вашим личным опытом? Автор этих строк, работавший в большом количестве коллективов (главным образом журналистских), готов в целом согласиться с тем, что работать в России комфортно. Он может охарактеризовать корпоративную культуру как мягкую в 75% мест своей работы, отношения с начальством — как дружеские тоже в 75%. Интересно, что оставшиеся 25% практически не совпадают друг с другом.

Лень или благородство?

Что из этого следует? Давайте вернёмся к ценностям, включённым в противопоставленные друг другу группы.

Доброта ставится выше успеха. Взаимопомощь выше соперничества. Честность выше агрессивности. Преданность выше агрессивности.

И после этого мы недоумеваем, почему наша производительность труда в разы ниже, чем на Западе.

Согласитесь, «мягкая культура» — это что угодно, только не бизнес. Сладкая сказочка, производственная идиллия, корпоративная нега. А уж «исключительная честность» по отношению к клиентам и конкурентам — это, простите, утопия, некий идеальный мир, которого в реальном предпринимательстве не бывает. Уверены, что все до единого 86% маркетологов, проголосовавших за такой тип культуры, сделали это скрепя сердце, за «взаимопомощь» и «доброту», но никак не за «честность».

Но в целом вывод кажется очевидным: наши люди хотят иметь работу, но не работать.

В известном смысле это действительно так. Расслабленный подход к работе или симуляция бурной деятельности пустили глубокие корни в нашем, если можно так выразиться, производственном менталитете: позднесоветская зараза бесконечных перекуров и чаепитий оказалась удивительно прилипчивой. Сюда же можно добавить кредитную лихорадку, при которой человек предпочитает не заработать на какую-то ценность, а занять на неё, чтобы потом как-нибудь выкрутиться.

Но есть и другая сторона, о которой говорят реже. Россия так и не смогла принять предложенный ей в 1990-1992 годах западный стиль гонки за прибылью любой ценой, не смогла заменить в своём сознании сотрудничество конкуренцией, не приняла модель свободного рынка формата «война всех против всех». У большинства из нас всё ещё сохранилось другое понимание жизненного успеха, совсем не обязательно сопряжённое с изобилием материальных благ. С этим непонятным для западной экономической модели подходом борются всеми возможными способами, и на передовой этой борьбы выступают как раз банки, пытающиеся загнать людей в долги и сделать из них безропотных кредитных роботов, не требующих ни дружбы, ни уважения, а только работы и зарплаты.

И приведённые нами результаты опросов — знак того, что эта война нами ещё не проиграна. Что мы всё ещё живые русские люди, умеющие дружить, прощать, сострадать. Пусть даже в ущерб тому, что «они» называют успехом.

Отношение русских к работе: Чем мы отличаемся от Запада

В России никогда не будет столь же высокой производительности труда, как на Западе или в Японии. И это очень хорошо

Жёсткость в России не в моде

Сайт Superjob . ru , регулярно поднимающий упоминаемость себя любимого в СМИ с помощью разнообразных опросов, решил узнать, что думают жители России о корпоративной культуре, в каких условиях им комфортнее всего работать. Порадуемся, что амбициозный hr -портал наконец-то задаёт вопросы по существу своей деятельности, а не про качество дорог в городах, где его пользователи и не бывали.

Исследование со всей очевидностью показало, что наши люди стремятся туда, где теплее и добрее: 83% предпочли «мягкий» тип корпоративной культуры и лишь 5% — «жёсткий». Но что значат в этом контексте жёсткость и мягкость? Авторы опроса дают определения:

• «жёсткие» ценности: власть, успех, соперничество, агрессивность, достижение цели любыми, в т. ч. и не всегда корректными средствами;
• «мягкие» ценности: доброта, взаимопомощь, доверие, преданность, поддержка, исключительная честность по отношению к сотрудникам, клиентам и конкурентам.

В опросе приняли участие пять тысяч респондентов, и хотя это не так «научно», как традиционные 1600 опрошенных ВЦИОМ, срез выглядит достаточно представительно. В то же время отметим, что завсегдатаи сайта, посвящённого поиску работы, с высокой вероятностью недовольны своей текущей занятостью или не имеют её вообще.

Чем выше у человека доход, тем более он настроен на жёсткость, но это всё равно исчезающе малые величины (3% у «бедных», 7% у «богатых»). Мужчины существенно «жёстче» женщин — 8% против 2% за «жёсткость». За жёсткость чаще выступают, во-первых, директора, которые сами её и устанавливают (12% + 11% затрудняющихся ответить), а также менеджеры по продажам, лучше других знающие цену расхлябанности (10% + 9%).

Больше всех любят мягкость представители странной профессии «экономист», лишь 1% из них готов работать в жёстких условиях (и это исключительно мужчины).

Фото: Serjio74/shutterstock.com

Возраст опрошенных практически не сказывается на их предпочтениях.

В то же время желаемое и действительное — разные вещи. 64% опрошенных рассказали, что работают в компании с «мягкими» ценностями, 16% — с «жёсткими», остальные не могут определиться — видимо, не имеют работы. Но и эти, чуть менее выпуклые цифры показывают, что работа в России — это очень мягкое место.

Это действительно так

Для большей объективности упомянем два других исследования на схожие темы. Например, опрос ФОМ, прошедший полтора года назад. Отношения в коллективе нравились 90% опрошенных (!), и только 7% ими недовольны. 66% также считают нормальным свой уровень загрузки, тогда как 27% полагают, что работают слишком много (4% — слишком мало). Наконец, отношение руководства к персоналу кажется нормальным 77% опрошенных, и лишь 18% недовольны им. Ещё интересная статистика из того же опроса: 69% считают главным делом в своей жизни работу, 18% — отдых и хобби, 13% не могут определиться.

Интересен ещё опрос 2012 года (MASMI Russia): 70% подчинённых поддерживают дружеские отношения со своим начальством, причём более трети из этой доли были у начальника в гостях. Гендиректор агентства Александр Новиков тогда, впрочем, скептически отнёсся к этой идиллии: «Сотрудники российских фирм скорее переоценивают эмоциональный статус своих отношений с руководством». Но, впрочем, признал, что в большинстве трудовых коллективов отношения действительно хорошие.

Совпадает ли всё это с вашим личным опытом? Автор этих строк, работавший в большом количестве коллективов (главным образом журналистских), готов в целом согласиться с тем, что работать в России комфортно. Он может охарактеризовать корпоративную культуру как мягкую в 75% мест своей работы, отношения с начальством — как дружеские тоже в 75%. Интересно, что оставшиеся 25% практически не совпадают друг с другом.

Лень или благородство?

Что из этого следует? Давайте вернёмся к определениям «Суперджоба», к ценностям, включённым в противопоставленные друг другу группы.

Доброта ставится выше успеха. Взаимопомощь выше соперничества. Честность выше агрессивности. Преданность выше агрессивности.

И после этого мы недоумеваем, почему наша производительность труда в разы ниже, чем на Западе.

Согласитесь, «мягкая культура» в исполнении копирайтера «Суперджоба» — это что угодно, только не бизнес. Сладкая сказочка, производственная идиллия, корпоративная нега. А уж «исключительная честность» по отношению к клиентам и конкурентам — это, простите, утопия, некий идеальный мир, которого в реальном предпринимательстве не бывает. Уверены, что все до единого 86% маркетологов, проголосовавших за такой тип культуры, сделали это скрепя сердце, за «взаимопомощь» и «доброту», но никак не за «честность».

Фото: Tequiero/shutterstock.com

Но в целом вывод кажется очевидным: наши люди хотят иметь работу, но не работать.

В известном смысле это действительно так. Расслабленный подход к работе или симуляция бурной деятельности пустили глубокие корни в нашем, если можно так выразиться, производственном менталитете: позднесоветская зараза бесконечных перекуров и чаепитий оказалась удивительно прилипчивой. Сюда же можно добавить кредитную лихорадку, при которой человек предпочитает не заработать на какую-то ценность, а занять на неё, чтобы потом как-нибудь выкрутиться.

Но есть и другая сторона, о которой говорят реже. Россия так и не смогла принять предложенный ей в 1990-1992 годах западный стиль гонки за прибылью любой ценой, не смогла заменить в своём сознании сотрудничество конкуренцией, не приняла модель свободного рынка формата «война всех против всех». У большинства из нас всё ещё сохранилось другое понимание жизненного успеха, совсем не обязательно сопряжённое с изобилием материальных благ. С этим непонятным для западной экономической модели подходом борются всеми возможными способами, и на передовой этой борьбы выступают как раз банки, пытающиеся загнать людей в долги и сделать из них безропотных кредитных роботов, не требующих ни дружбы, ни уважения, а только работы и зарплаты.

И приведённые нами результаты опросов — знак того, что эта война нами ещё не проиграна. Что мы всё ещё живые русские люди, умеющие дружить, прощать, сострадать. Пусть даже в ущерб тому, что «они» называют успехом.